Лиственницы, украшающие центральную улицу Магадана, появились под руководством Владимира Горазеева. При нём в городе стали высаживать берёзы, яблони, на участках горожан появлялись экзотические для севера культуры, впервые на Колыме дал плоды крыжовник. Историю плодотворной деятельности этого выдающегося человека читайте за 7 минут на страницах интернет-журнала «Люди Колымы». Рассказываем вместе с «КолымаСтори».
В. И. Горазеев родился в 1897 году в Казани в многодетной семье царского офицера. Мать имела хорошее образование — высшие женские курсы в Санкт-Петербурге, владела тремя языками, имела музыкальную подготовку. С детства родители воспитывали в своих детях любовь к знаниям, культуре и дисциплине.
Полковник в отставке Иван Горазеев служил капельмейстером в Воронежском оркестре при яхт-клубе. Элитное дворянское, чисто мужское общество, собственный дом на берегу Воронежа, казалось, обеспечивали нормальную семейную жизнь. Но, когда Владимиру исполнилось четыре года, отец умер, и его матери Юлии Алексеевне пришлось завести своё дело — она открыла женскую гимназию, ставшую вскоре достаточно известной в Воронеже.
Володя же пошёл по стопам отца. Окончив кадетскую школу, юнкерское училище в Москве в 1915 году, 19-летним подпоручиком он увидел фронт. Служил в штабе полка, но после февраля 1917 года в армии не остался. Повлияла буржуазно-демократическая революция, отказ от самодержавия, крах династии Романовых.
Любознательный, начитанный молодой офицер решил заняться мирным трудом и поступил в Новочеркасский сельхозинститут. К земле с детства был приучен, даже экспериментировал на домашнем огороде, интересуясь лечебными свойствами ягод и овощей.
В 1922 году после нескольких лет мытарств по югу России (в период Гражданской войны бывшему офицеру было нелегко) бросил институт и уехал со своей семьёй в Урюпинск, где устроился инспектором народного образования в уезде. Опыт преподавания к тому времени имел, так как, ещё будучи курсантом, много репетиторствовал, помогал матери в обучении гимназисток. А в 1929 году Владимир Иванович переходит на работу в станице Алексеевская Ново-Анненского района (ныне Волгоградская область) директором школы крестьянской молодёжи. Там же он создаёт товарищество по совместной обработке земли, в последующие годы преобразованное в крепкий колхоз.
Это была казачья станица, где к иногородним относились недоверчиво. Надо было выживать, надеясь только на собственные силы и знания, и обеспечивать семью, жену и двух детей. Домашнее хозяйство явилось хорошим подспорьем.
Кроме того, он много читал, выписывал газеты, брошюры, где публиковались различные советы для сельских жителей, авторами которых часто выступали известные учёные. Этими советами Владимир Иванович успешно пользовался в своей работе.
Обычно казаки картофель хранили в ямах, но тёплая зима повлияла на сохранность урожая. Горазеев показал своим ученикам, как сохранить клубни сухими и здоровыми. И к рачительному хозяину, учителю стали прислушиваться.
Зима выдалась трудная, всё зерно съели, тягловый скот голодал. Владимир Иванович купил немного овса, добавил жмых, — тем и кормил волов. Но быки жмых не едят, казаки это знали, а Горазеев настаивал: «Возьмите овёс, смешайте со жмыхом, посмотрите на результаты». Действительно, к концу посевной волы не только не похудели, но даже прибавили в весе.
К педагогу пришло заслуженное уважение. Накапливался опыт работы в крестьянской школе, он-то и был в основе двух методических статей, опубликованных в журнале «На путях к новой жизни», издаваемым Наркоматом просвещения страны.
Эти публикации привлекли внимание заместителя наркома Н.К. Крупской, которая высоко оценила усилия сельского учителя по воспитанию и образованию крестьян.
Затем Горазеев жил и работал учителем в школе в Москве. Преподавал химию и биологию, был завучем школы № 155 с 1936 по 1938 годы. Кроме того, заведовал районным методическим кабинетом.
Должность требовала творчества. В это время Горазеев и создаёт особую тетрадь для первоклассников — лист с наклонной линеечкой. Впоследствии Наркомпрос утвердил такую тетрадь, как государственный стандарт.
Свой кругозор Горазеев пополнял самообразованием, чему помогало его увлечение эсперанто. Ещё в Урюпинске Владимир Иванович занялся изучением этого международного языка. В 1938 году окончил институт, но перед защитой диплома его арестовали как шпиона. Особое Совещание НКВД приговорило его к восьми годам исправительно-трудовых лагерей.
В бухту Нагаева его привезли на пароходе «Дальстрой» 7 октября 1938 года. В своём дневнике писал позже: «Не понравился Север мне. Ну что хорошего — полуголые сопки, сине-голубое, а то и фиолетовое небо. Холод. Где „материковские“ золотисто-красные цвета? Щебет птиц, аромат цветов? И лишь чисто профессиональное любопытство заставило внимательнее приглядеться к земле…».
Только спустя 10 лет смог подарить магаданцам яркие, душистые цветы, выращенные им на северной земле. В 1945 году его перевели на должность агронома подсобного хозяйства городского коммунального отдела, через год досрочно — 12 марта 1946 года получил освобождение от срока заключения.
В таких подсобных хозяйствах, в каком работал Горазеев, получали не только обычный урожай, но и уникальный опыт выращивания культур в суровых условиях Севера. Именно здесь он совершенствовал свою практику селекционирования садовых и дикорастущих овощей, цветов, ягод, кустарников и деревьев.
«Я практически занимаюсь растениеводством с семи лет. С ранних лет меня интересовали растения — как они называются, какие у них полезные, а какие вредные. И мне всегда казалось, что нет вредных растений, уж очень они хороши», — рассказывал Владимир Иванович.
В Магадане он сделал удивительные открытия. Оказывается, шикша, устилающая сопки, — не просто декоративное украшение полян. Её южные «братья» почти ничего в себе не содержат. Здесь же в ней витаминов столько, сколько в грунтовом редисе, выращенном тоже на севере.
В Дальстрое Горазеева приняли на должность агронома административно-гражданского отдела (АГО), через год он — садовод клуба горкома профсоюза, агроном сануправления. Владимир Иванович с первых дней свободы решил посвятить себя садоводству и огородничеству, мечтал озеленить Магадан. Однако ему запретили заниматься своим любимым делом (в 1950 году был издан указ о запрете на некоторые виды деятельности тем, кто отбывал ранее наказание в лагерях и тюрьмах). Отдел кадров Дальстроя особого выбора не представлял, и потому Горазеев стал работать бухгалтером дровосклада, но продолжая свою деятельность по выращиванию в суровых условиях новых растений.
Один из первых в Магадане он выдвинул идею северного садоводства, утверждая, что возможно только ягодное садоводство, кроме чёрной смородины.
«У нас вполне могут расти и давать достаточный урожай садовая земляника, крыжовник, красная смородина и другое»,— говорил Горазеев.
Свои слова он подтверждал делами. Им были культивированы дикие формы северных цветов и ягод, многие из которых перекочевали из его участка на площадки других магаданских любителей и предприятий города.
В 1953 году стал агрономом-садоводом, инженером конторы по благоустройству. Осенью 1953 года под его руководством около здания аптеки № 3 на площади М. Горького в Магадане впервые произвели посадки разновозрастных деревьев — берёз. В следующем году на проспекте Ленина, бывшем Колымском шоссе, стали высаживать лиственницы, до сих пор украшающие главную улицу города.
Но кто сегодня помнит о том, что технологию озеленения и благоустройства Магадана разработал Владимир Иванович Горазеев?
Он не был одинок в своих экспериментах. С 1956 года начальником отдела науки Магаданского областного сельскохозяйственного управления работал Константин Григорьевич Шульмейстер, такой же, как и Горазеев, бывший заключённый, освободившийся из колымских лагерей в 1948 году и имевший за плечами опыт научно — исследовательской и педагогической работы.
В 1939 профессора К. Г. Шульмейстера привезли в Магадан. На Колыме он работал старшим агрономом в ряде подсобных хозяйств подразделений Севвостлага. Свой вынужденный опыт работы он обобщил в книге «Растениеводство на Северо — Востоке», изданной в Магадане в 1958 году. За год до этого Константин Григорьевич выехал на «материк», где с 1960 года стал работать на кафедре общего земледелия Волгоградского сельскохозяйственного института. Он — автор 165 научных работ, в том числе 7 монографий, подготовил 25 кандидатов и 2 докторов наук. Его труд оценили, наградив орденами Трудового Красного Знамени и Знак Почёта. В доме Горазеева его книга была настольной, с целым рядом пометок и дополнений.
Уйдя на пенсию, вскоре после реабилитации 4 июля 1956 года, Владимир Иванович стал работать руководителем кружка областной станции юных натуралистов. На склоне лет вновь вернулся к любимой педагогической работе. С детьми проводил интересные экспериментальные селекционные исследования. Опыты с растениями он начал в Магадане с 1948 года, выписывал семена плодовых, ягодных, овощных культур. Наладил переписку с Ботаническим садом Москвы, Новосибирска, переписывался с президентом ВАСХНИЛ академиком Н. Цициным.
Увлечение трудами Мичурина передавал своим воспитанникам и единомышленникам.
В городе Горазеева приметили и в 1950 году выделили опытный участок в районе школы № 11, на улице 1-я Верхняя, где семья сразу начала строить своё жильё — рубленый домик с полом из горбыля.
Ещё в 1947 году Владимиру Ивановичу удалось без укрытия вырастить маленькие саженцы яблонь, через четыре года их перенесли на 1-ю Верхнюю улицу, там же высадили крыжовник, ревень, смородину. Причём впервые на Колыме у Горазеева заплодоносил крыжовник! Чего это стоило, поймёт любой огородник: с сопки нужно было убрать камни, расчистить свалку мусора, осушить территорию. Когда к осени пересыхал колодец, воду носили за 100-150 метров, а зимой топили снег.
Владимир Иванович часто заходил по соседству в школу № 13, располагавшуюся в бывшей солдатской казарме, выступал перед школьниками, приглашал к себе на участок, делился посадочным материалом, саженцами. В 1966 году он подарил свой опытный участок в 0,5 га и дом другим новосёлам — соседней школе № 11.
Под руководством Горазеева, учителей биологии и химии школьники знакомились с навыками огородничества и овощеводства в северных магаданских условиях.
На участке можно было любоваться кустом крыжовника, выращенного не в теплице, а в открытом грунте, бобами, высотой в метр, с красивыми голубовато — фиолетовыми цветами. Большие, сочные, похожие на лопух, листья ревеня. Горазеев с юннатами испытывал более тридцати сортов этой культуры из различных стран мира. После многолетних опытов лучшую зимостойкость, выносливость показали образцы из Чехословакии — городов Праги и Брно. Эту культуру удобно обрабатывать механизмами.
Владимир Иванович рассказывал, что листовые пластинки ревеня идут для приготовления зелёных щей. Из черенков листа можно делать кисель, желе, компот, квас, варенье. Зачастую учебные и практические занятия школьников заканчивались ароматным, витаминизированным чаепитием. Ревеня за лето можно было снять в три укоса, то есть сорока тонн с гектара. Первый урожай ревеня Горазеев рекомендовал использовать как пищевую продукцию, а второй и третий — на силос для скота.
Уникальное растение Владимир Иванович поставлял в овощной магазин по проспекту Ленина в конце июня, когда на рынке ещё нет никакой зелени. Причем поставки шли по договору с магазином в целях пропаганды этой культуры. В 1968 году работники Магаданского механического завода получили от Горазеева две машины посадочного материала. Они решили заложить коллективный сад.
Являясь заместителем председателя Магаданского общества охраны природы, он много делал по благоустройству города. Советы и консультации Горазеева использовали при организации зимнего сада Дворца культуры профсоюзов, массовой посадки кустарников и деревьев на улицах Магадана.
От Владимира Ивановича магаданцы узнали о преимуществах не только ревеня, но и брокколи — цветной капусты, мангольда — листовой свёклы, с которыми он экспериментировал на своём участке и нередко просто дарил жителям и для предприятий города. Урожай брокколи он снимал несколько раз в лето, к тому же на открытом грунте. Высаживал эту культуру семенами, и, несмотря на это, снимал два — три среза за короткое северное лето.
Брокколи хороша ещё и тем, что высаженная зимой в подвал, она и там продолжает «плодоносить» — на концах листьев завязываются соцветия. Мангольд даже в сентябре поражала своей яркой, сочной зеленью. Горазеев рекомендовал использовать в пище черешки и толстые жилки листьев. Он выращивал особую магаданскую смородину. В бассейне реки Колымы растёт чёрная смородина, но она кислая, быстро осыпается и не обладает характерным для этой ягоды вкусом. Путем селекционирования ему удалось вырастить из гибридных семян, различных северных опытных станций, свою чёрную смородину, сладкую, душистую, со специфическим приятным вкусом и не дающим оскомины.
Любил Владимир Иванович и декоративные растения. У него были и окультуренные сенеции, что растёт у нас на побережье, крупноцветная ромашка, и бурно, и рано цветущая аквилегия. Со всем своим природным богатством садовод щедро делился с магаданцами. Советы Владимира Ивановича с благодарностью принимали и дети, и их родители, и педагоги — частые посетители школьного приусадебного участка.
Горазеев обобщал многолетние наблюдения, создавая картотеку северных растений, полезных советов в течение нескольких десятилетий. Он помогал составителям «Сельскохозяйственной энциклопедии». Его мечтой было создание книги «Ботаника для неботаников», но, к сожалению, труд остался незавершённым.
В 1962 году Владимир Иванович выступил на третьем съезде Всероссийского общества охраны природы с инициативой организовать в Магадане… Ботанический сад. Его поддержал академик Н. Цицин. И, видимо, не случайно. Академику, очевидно, были известны труды колымских растениеводов, научных сотрудников Колымской опытной станции по акклиматизации различных культур в северных условиях. И уже совершенно точно он был информирован о том, что Горазеев создал уникальную научную картотеку — более 200 тысяч карточек с информацией об условиях жизни ботанических объектов на Северо-Востоке.
Горазеев был в числе первых, выступивших с инициативой организовать в Магаданской области государственные заказники, он надеялся на создание в Магадане ботанического научно-исследовательского центра. И в этих целях городские власти выделили ему участок земли. А вскоре в областном центре организовали Институт биологических проблем Севера и Зональный научно-исследовательский институт сельского хозяйства Северо-Востока.
Только Владимиру Ивановичу не пришлось там работать. Ему уже было за 70, когда по приглашению друзей он с женой выехал в 1969 году в Краснодарский край. Сегодня лишь аллеи лиственниц на улицах Ленина, Портовой, Парковой, посадки в городском парке живым памятником напоминают о его труде.
По материалам статьи Давида Райзмана.